Марина Агальцова: «У ЕСПЧ есть альтернатива, но она беззубая»

Правозащитница Марина Агальцова, которая специализируется на обращениях в ЕСПЧ, рассказала «Вечерним ведомостям» о том, будет ли у россиян альтернатива Европейскому суду и какие неочевидные последствия могут произойти в связи с выходом из международных конвенций.



— Об этом много говорят сейчас, и всё же, резюмируя: чем нам грозит выход из Совета Европы?

— Главное, конечно, это то, что российские граждане не смогут обращаться в ЕСПЧ. Огромное количество людей обращались в ЕСПЧ с последней надеждой, чтобы их жалобы были услышаны и чтобы найти элементарную справедливость.

И хотя наши власти уверяют, что уровень гарантированности прав и свобод граждан РФ будет высоким, мы, юристы, прекрасно понимаем, что это не так. Мы видим, что в России совершенно не хотят заниматься «неудобными» делами, такими, как, например, по архиву Владимира Осечкина и его проекта, который вскрыл массовые пытки в российских колониях. Наши правоохранители, как показывает практика, отстраняются от расследования таких дел и не торопятся наказывать виновных, они не заинтересованы в том, чтобы такие преступления больше не повторялись.

По таким делам обращение в ЕСПЧ оставалось единственным вариантом, чтобы рассчитывать на справедливое расследование, теперь же этот путь будет для россиян закрыт. Мы еще пытаемся понять, когда он будет закрыт окончательно — либо через 6 месяцев, либо с 1 января 2023 года. Но, тем не менее, осталось не так много времени. И это очень горько.

— Сколько времени в среднем ЕСПЧ рассматривает российские дела?

— Не быстро. Многие мои доверители возлагали надежды на так называемое отложенное правосудие в Страсбурге и ждали и по 10, и по 13 лет. Но они готовы были ждать всё это время, чтобы убедить всех в своей правоте и добиться справедливости. Здесь показательна история с расстрелом братьев-пастухов Гасангусейновых в горном селе в Дагестане (ЕСПЧ спустя 5 лет обязал Россию выплатить 120 тысяч евро компенсации Муртазали Гасангусейнову, отцу убитых братьев; сообщалось, что они были расстреляны во время спецоперации, которую проводили силовики — прим. ред). Или истории, когда люди при странных обстоятельствах погибали во время задержания, и теперь их родственники через ЕСПЧ пытаются найти виновных. Случается, что заявители так и не дожидаются решения по причине смерти, в тех же колониях… В таком случае действует процедура, по которой в процесс включаются правопреемники. Они получают денежную компенсацию и собственно решение.

Примерно 15 000 дел, насколько я знаю, сейчас на рассмотрении в суде от России. При этом, в связи с исключением из Совета, жаловаться теперь можно только на нарушения до 15 марта.

— Россия в лидерах по числу обращений в ЕСПЧ?

— Да. Традиционно Россия в лидерах. Мы всегда были в числе основных «грешников», включая, к слову, Украину и Турцию.

— Будет ли у нас какая-нибудь альтернатива ЕСПЧ или россияне останутся в международном «правовом вакууме»?

— Мы пока ещё в системе ООН, там тоже есть разные правовые комитеты, в которые пока ещё можно подавать жалобы. Но дело в том, что российские юристы туда гораздо меньше обращаются, всё-таки ЕСПЧ считается более эффективной инстанцией. Здесь важен один момент — органы ООН не присуждают компенсации заявителям. То есть, по сути, человек получает бумагу, в которой его правоту признают.

Также важно понимать, что после органов ООН очень сложно пересмотреть дело в российских судах. Ещё сложнее, чем после ЕСПЧ. И ещё один минус в том, что ООН очень долго рассматривают дела, у нас с ними не очень хорошо отработана процедура взаимодействия и плохо прописаны процессуальные кодексы. Так что я бы сказала, что вариант с ООН — это несравнимая альтернатива, «беззубая».

— Может случиться так, что и этот канал будет для россиян не доступен?

— Если Россия покинет по какой-то причине Совет Безопасности, что сейчас, в принципе, обсуждается, то, полагаю, РФ может выйти и из всех «ооновских» процедур, но при таком развитии событий мы останемся в тотальной изоляции. Я не уверена, что наши власти пойдут на это. Это означает, что мы окончательно займем позицию против всего мира.

— Есть ли ещё какие-нибудь неочевидные последствия выхода России из Совета Европы и денонсации Конвенции по правам человека?

— Неочевидные последствия есть, да. Россия в обращении к генсекретарю Совета Европы заявила, что она выходит на собственных условиях. Это означает, что, помимо выхода из конвенции по правам человека, мы выйдем и из других конвенций (в полном списке 223 международных договора). Мне в моей юридической практике приходилось не раз выигрывать дела, опираясь исключительно на международное право и конвенции Совета Европы. Теперь же, очевидно, нас ожидает падение уровня защиты прав сограждан в российских судах.

---

Свердловские пожарные за сутки потушили 14 техногенных пожаров

Среда, 27 ноября, 21.04

Более 10 тысяч нарушений ПДД пресекли свердловские автоинспектора на прошлой неделе

Среда, 27 ноября, 20.40

Новый этап благоустройства ждёт Парк Маяковского

Среда, 27 ноября, 20.07

Еще новости >>>